Мы идем через мертвое поле, и полю не видно конца,
Только небо все ниже и ниже клонится,
Только серые травы вокруг хрустят,
Только серые травы, растущие на костях.
Мы одни, о господи боже, совсем одни,
Сбереги нас, если можешь, и сохрани,
Чтобы серые травы в ноги нам не вросли,
Чтоб не стали мы - мятлик, маки и ковыли,
Чтоб не стали мы гарью, чтоб не пророс на нас иван-чай,
Чтобы не наши мертвые нас не вышли встречать.
Что мы скажем им? Нету для вас тепла,
Небо над мертвым полем выстыло добела,
С неба сыплется пепел, холодный, как зимний снег,
Что мы вам дадим? Ничего, ничего у нас нет,
Мы почти такие же, только страшнее, чем вы -
Страшно, страшно сквозь мертвое поле идти живым, -
Тут почти не помнишь, что сам ты еще живой,
Только - что нету, нету, не было ничего.
Мы идем через поле. Поле идет сквозь нас,
Пепел медленно тает. Наверное, это весна,
И наверное будет - ручьи и стремительный птичий полет.
Мы ложимся на землю. И солнце над полем встает.
Корни руки насквозь прошивают, проходят в нутро.
Ковыли наливаются алым. А после - живым серебром.